В бурном океане мирового постмодерна российская власть пытается создать жесткие иерархии. Она строит лестницу, по которой ходить можно, только поднимаясь со ступеньки на ступеньку - создает сословия. И если описать эту конструкцию на привычном многим языке, то слово «феодализм» тут подойдет более других.
Судите сами.
Есть царь.
Есть новые дворяне (феодалы, помещики) - крупные чиновники, имеющие солидную собственность и передающие по наследству свои статусы (титулы) и кресла - примеров сколько угодно.
Есть новое купечество первой гильдии - это «олигархи», миллиардеры, солидные торговцы.
Есть купечество второй и третьей гильдии - предприниматели помельче.
Есть примкнувшее ко всем ним духовенство со своей жесткой иерархией.
Есть силовики - армия, полиция, спецслужбы.
Есть мещане - мелкие чиновники, госслужащие, врачи, учителя.
Практически нет интеллигенции - при феодализме ее и не должно быть, а люди умственного труда, как правило, находятся в позиции мещанина.
Почти нет рабочих.
Все прочие - новые холопы, безземельные крестьяне, почти не имеющие имущества, отрабатывающие барщину налогами и получающие такую плату за свой труд, чтобы только-только покормиться.
Власть почти уже ввела наследование сословных статусов, а перейти из сословия в сословие очень сложно, почти невозможно.
И браки почти все - внутрисословные.
Социальных лифтов нет - это миф, есть их видимость - для холопов. Но если кто-то на этих лифтах и поднимается, так это те, кто и безо всякого лифта, идя по лестнице, непременно дойдет до той же ступени.
Власть пока еще не придумала только, как в стране с демократической Конституцией прямо наследовать царский трон, но очень старается это сделать.
Отличие от старого российского феодализма, конечно, есть, и значительное - ментальное.
Оно заключается в качествах «честь», «совесть», «достоинство», «верность долгу», «любовь к отечеству», полностью отсутствующие у новых феодалов
Что касается «совка», то его давно нет на верху иерархии, среди «элиты», - там совсем другие принципы, система ценностей, цели.
Он сохранился в головах и в повседневности тех, кто находится на нижних ступенях лестницы - мещан и холопов.
Именно благодаря «совку» в головах низов вся эта конструкция и держится.
Отсутствие рабочих и интеллигенции почти исключает возможность революции, разрушения лестницы. Но возводимая конструкция настолько противоестественна в XXI веке, что долго не протянет.
Ее снесет бурное море мирового постмодерна.
